В соответствии со ст. ст. 15, 88, 240 УПК РФ, уголовное судопроизводство осуществляется на основе состязательности сторон; каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности - достаточности для разрешения уголовного дела, при этом в судебном разбирательстве все доказательства подлежат непосредственному исследованию, за исключением случаев, прямо предусмотренных в законе.
Приговор суда должен быть постановлен на достоверных доказательствах, когда по делу исследованы все возникшие версии, а имеющиеся сомнения и противоречия выяснены и оценены. Однако судом указанные требования закона должным образом не выполнены. Суд пришел к выводу о виновности С. в убийстве гражданина М. при обстоятельствах, изложенных в приговоре, несмотря на отрицание подсудимым своей причастности к совершению указанного преступления. Свой вывод о виновности С. суд обосновал доказательствами, приведенными в приговоре, в том числе, наряду с письменными материалами дела, сослался на показания свидетелей И., Е., Л., О.
При этом, обвинительный приговор был в значительной степени основан на показаниях свидетеля И., данных на предварительном следствии, против оглашения которых сторона защиты возражала. Непосредственный допрос указанного свидетеля судом не осуществлялся.
В соответствии с п. 3 (d) ст. 6 Конвенции о защите прав и основных свобод, каждый обвиняемый в совершении уголовного преступления имеет право допрашивать показывающих против него свидетелей или иметь право на то, чтобы эти свидетели были допрошены, и иметь право на вызов и допрос свидетелей в его пользу на тех же условиях, что и для свидетелей, показывающих против него. В этой связи выводы суда о виновности подсудимого в совершении преступления не могут быть основаны исключительно на фактических данных, содержащихся в оглашенных показаниях потерпевшего или свидетелей, если обвиняемый в стадии предварительного расследования либо предыдущих судебных заседаниях не имел возможности оспорить эти показания.
В судебном заседании, так же как и в ходе предварительного следствия, осужденный был лишен возможности задать свои вопросы свидетелю И., давшему показания против него, в целях выяснения обстоятельств дела, в частности тех, на которые он ссылался. Также он был лишен возможности оспорить показания, которые имели решающее значение для его осуждения.
С. заявлял ходатайство о допросе в качестве свидетеля Я., который, по показаниям И., также был очевидцем происшедшего, однако данный свидетель ни в ходе предварительного, ни в ходе судебного следствия допрошен не был. Свидетель Я. судом вызывался для дачи показаний, телеграмму он получил лично, однако по вызову не явился. Суд указал, что допросить Я. невозможно ввиду неизвестного его места жительства. Вместе с тем, в деле имеются сведения, уточняющие место жительства Я. (т. 2 л.д. 87), однако при повторном вызове свидетеля, суд направил телеграмму по прежнему, а не уточненному адресу, вследствие чего она свидетелю не была вручена. Решения о принудительном приводе свидетеля Я. судом не принималось. Таким образом, удовлетворив ходатайство подсудимого о допросе свидетеля, должных мер к обеспечению его явки в судебное заседание суд не принял.
Кроме того, в ходе судебного разбирательства подсудимым были заявлены письменные ходатайства о вызове и допросе дополнительных свидетелей и истребовании сведений, имеющих, по его мнению, значение для дела. Однако судом в удовлетворении ходатайства о допросе в качестве свидетелей А. и П. безмотивно отказано, а некоторые из заявленных ходатайств, приобщенных к материалам уголовного дела (т. 2 л.д. 125, 137, 138), судом вообще в судебном заседании не рассмотрены и решение по ним не принято.
Также С. настаивал на повторном допросе свидетелей Е. и Л., однако суд в удовлетворении ходатайства отказал, несмотря на то, что указанные свидетели в судебном заседании были допрошены достаточно формально. Сославшись в приговоре на заключение судебно-биологической экспертизы о возможности происхождения от С. крови, обнаруженной на изъятых с места происшествия предметах, суд не обратил должного внимания на то, что кровь могла образоваться только при наличии у последнего повреждений, сопровождавшихся наружным кровотечением. Между тем, вопрос о наличии либо отсутствии у С. кровотечения в инкриминируемый период судом не выяснялся.
Таким образом, положив в основу приговора доказательства, представленные стороной обвинения, суд не принял всех возможных мер для проверки версии С. о непричастности его к совершению преступления и убийстве М. при иных, нежели указано в обвинительном заключении, обстоятельствах, не устранил имеющиеся сомнения и противоречия, не привел убедительных мотивов, по которым отверг доводы защиты.
Апелляционное определение Московского областного суда от 30.06.2015 по делу N 22-4181/2015